18 мая
Рух Зильберштерн
26th June 2020
Вынужденно сидя в своих домах, предоставленные сами себе, многие из нас зациклились на своих физиологических ощущениях, кулинарных рецептах, на онлайн-отношениях, беспощадно кадрированных видоискателями камер, кастрированных продолжительностью звонка и качеством интернет - соединения.
Нам удалось найти хорошее место. Желая одновременно иметь крышу над головой и много воздуха, мы остановили свой выбор на пустующем крыле Арамильской суконной фабрики. Забавно, что когда ты живешь на Урале, то вылазки на фабрики и заводы, заброшенные или работающие, часто заменяют тебе вылазки на природу или поездки на дачу. Провести время в каком-нибудь вновь найденном заводском цеху или разрытом карьере становится примерно тем же самым, что выехать к озеру или отправиться в лес за ягодами. Здесь, пожалуй, каждому знаком этот сталкерский индустриальный кайф. Так что место было выбрано единогласно.
Здесь долгие годы делали шинели, валенки, сукно. Их носили конкретные люди, у них были человеческие размеры, а не калибры. Производство тем не менее было жутко вредным, как и все нормальные наши производства, но вред был каким-то непривычным для Урала. Вместо радиоактивных отходов или гари и грязи от обработки каких-бы то ни было металлов или минералов, люди, работающие на фабрике, находились в помещениях, заполненных шерстяной пылью и вонью от обработки той же овечьей шерсти. Работники вынуждены были всегда находиться в защитных масках, чтобы хоть как-то дышать, а вонь от фабрики распространялась на несколько километров вокруг. Сейчас, конечно, все иначе. Ни пыли, ни вони, только архитектура старинного здания, и свет начинающегося лета, входящий в огромные окна давно опустевшего цеха, напоминающего рядами своих тонких и прочных опорных колонн итальянские палаццо эпохи Возрождения.
Итак, мы собрались, чтобы просто выйти из этого монотонного состояния неопределенности, бреда, бессилия и разрушенных планов на будущее. Как и в Декамероне, мы просто коротали время.
Нас оказалось 10 человек, но мы не сразу заметили это совпадение.
Мы распределили шахматные фигуры между участниками и каждый заранее сделал их из того, что ему нравится есть и нюхать. Каждый создал свои гастрономические пары (черный конь-белый конь, черная ладья- белая ладья и т.д.) исходя из собственного понимания вкусовых и ольфакторных отношений черного и белого, и каждый сам знал, почему именно это будет ферзем или конем. Мы не знали гастрономических предпочтений друг друга и не договаривались об ингредиентах.
Мы заранее оделись в черно-белые одежды, став черно-белыми людьми, включили музыку, зажгли свечи на инквизиционном платье, зажгли газовую горелку, случайным образом распределили роли и принялись играть или есть, или нюхать, или готовить или смотреть, или слушать. Мы были:
- 2 игрока (в масках с открытыми глазами, но закрытыми ртами)
- 2 распорядителя (один поджаривал выбывшую шахматную фигуру и передавал одному из едоков, второй — собирал ватной шумовкой возникающий при нагревании аромат)
- 2 едока, съедающие белые фигуры и 2 едока, съедающие черные фигуры (в масках с закрытыми глазами, но открытыми ртами)
- 2 наблюдателя (с камерами), не влияющие на ход действия
- инквизиционное платье, роль которого четко не проявлена, подобно тому, как до конца не проявлены антисептические свойства инквизиционных процессов, несмотря на неизменное зримое или незримое присутствие инквизиции в любое время.
Было сыграно 3 партии, в каждой партии все участники менялись ролями в произвольном порядке (кроме инквизиционного платья). Запах каждой партии был собран, тщательно упакован в пищевую пленку и потом заморожен, чтоб быть сохраненным как можно дольше. По сути, запах партии определялся набором и последовательностью павших фигур. Короли, которые всегда остаются живыми, зажаривались и съедались отдельно любым участником, их запах никогда не входил в запах партии. Состав каждой фигуры и последовательность поедания фигур были задокументированы.
Это длилось несколько часов под одну и ту же мелодию и при горящих свечах инквизиционного платья. Потом все закончилось и мы вернулись домой.
«Куда бегут собаки» создали автора Рух Зильберштерн. Рух занимается сейчас развитием антисептического театра и перформанса без зрителей. «18 мая» — первая работа этого автора.
Группа «Куда бегут собаки» была создана в Екатеринбурге в 2000 году. Участники: Наталья Грехова, Алексей Корзухин, Ольга Иноземцева, Влад Булатов. Их художественная практика сосредоточена, в основном, в области технологического искусства и использует широкий спектр мультимедиа: видео, робототехника, гибридные инсталляции, перфоманс и DIY.